— Ты что сделал? — почему-то шепотом спросил я.

— Ничего! В том-то и дело, что ничего. — так же шёпотом ответил мне друг.

— Но ведь что-то ты все-таки сделал.

— Нет, я уже все что можно перепробовал и просто стоял, думая, как открыть эту долбанную плиту.

— вот именно за слово «думая» я и зацепился.

— Ты думал как открыть, или думал, чтобы плита открылась?

— Да какая разница! Думал, не думал… мысленное управление! Защиту отключили, ключ вставили, значит имеем право войти, оставалось только отдать команду! — восторженно шепотом заорал Павел.

— Ну, за не имением других версий…

— Значит ребята были правы, это и на самом деле шлюз космического корабля!

— Очень сильно сомневаюсь. Как-то не вяжутся у меня высокие технологии, ментальное управление и такие примитивные, с технической точки зрения, средства контроля как оберег и ключ, в виде ножа.

— А что тогда?

— А вот это мы сейчас и узнаем. Хватаем рюкзаки и вперед, а то вдруг у этой дверки есть период ожидания, закроется и поди попробуй ее потом опять открыть.

— А если она закроется когда мы будем там, внутри?

— Воздух…

— Что воздух?

— Чувствуешь ветерок, да и ничем не пахнет, воздух не затхлый. Это значит, что тут есть система вентиляции, как минимум, и второй выход, как максимум. В принципе, не хочешь, не ходи, я и один могу сходить. Так даже будет лучше, по крайней мере, если я эта плита встанет на место, а я не смогу найти второй выход, то ты сможешь привести помощь и вытащить меня. — было заметно, что Пашка в смятении, вроде как и я говорю правильные слова, а в то же время… вроде как он струсил.

— Нет, я пойду с тобой. В самом крайнем случае, припасов нам тут на пару недель хватит, а если мы через три дня не вернемся, то кто-нибудь все равно приедет узнать что случилось. Надо только записку оставить. Если что, батя эту плиту на атомы разберет. Подожди я мигом. — времени Пашки и правда потребовалось секунд двадцать, он на упаковке из-под сухпая, маркером накарябал всего четыре слова: «Мы открыли. Мы прошли». — Алиса знает что делать. — сказал он пристраивая упаковку на видное место. Постоял несколько секунд над ножом, а потом все же наклонился и вытащил его из плиты. Вопреки моим опасениям та даже не пошевелилась.

— Да уж, велика и обильна земля наша… — протянул я через пару минут, когда мы с Пашкой прошли еще метров триста и замерли на пороге огромного круглого зала.

— Ага, и чудес в ней не счесть… Руся, это что такое-то, а?

— Кабы я знал, Паха, кабы я знал… — заворожено ответил я. А ведь и на самом деле, было с чего впасть в прострацию. Огромный, на первый взгляд, зал, на поверку оказался не таким уж и огромным, большим, даже очень большим, да, но не огромным, «всего-то» метров тридцать в диаметре, ну и сводчатый потолок был высотой метров десять. Но не сам зал заставил нас замереть в благоволении, а то, что мы увидели на его стенах.

— Руся, а Руся, а это что такое?

— Я так полагаю, что самая древняя карта планеты Земля.

— А чего это она какая-то не такая?

— Такая, Пашка, такая, просто за ее центр взята Антарктида, вот и выглядит она так необычно. Возьми в руки карту Земли, отпечатанную где-нибудь в Египте или Японии, тоже сперва растеряешься — все считают себя пупом Земли и центром Вселенной, оттого и карты у всех разные.

— А что это там светится?

— Пойдем, посмотрим, но, мне кажется, я догадываюсь. — на древней карте, расположенной на стене зала, поблескивало с два десятка каких-то отметок, все они светились тусклым красным светом и только две бледно-зеленым. Одна, почти в самом центре, а вторая далеко на северо-востоке.

— И что это означает? — спросил Пашка, разглядывая чуть святящиеся изображения моего оберега. — Подожди, не отвечай, дай я сам догадаюсь! Это святилища! Такие же как и это! Я прав?

— Думаю, что да.

— А почему разного цвета?

— Сам ответишь или мне сказать?

— Что-то ничего в голову не приходит. Будь это что-то современное, я бы сказал, что эти святилища некие «узлы», красноватые, это не отвечающие на запрос, а зелененькие — рабочие.

— Я думаю так оно и есть. По крайней мере, вот эта зеленая отметка, я думаю, это то место, где мы сейчас находимся. Вот эта, как раз где-то в Испании, а эта в Англии, вот эта, похоже, в Средиземном море, эта — в Центральной Америке, эта — Китай, эта вообще где-то в Тихом океане, ха, а это Камчатка, Таймыр, Ньюфауленд, Гренландия, две отметки в Южной Америке, одна у берегов Австралии, парочка в Африке, одна из них, похоже, в Египте, или рядом с ним…

— И в чем смысл?

— Смеяться не будешь?

— С чего?

— Это транспортная сеть… всепланетная… портальная транспортная сеть

— Руся, только потому, что обещал! А это тогда, что такое? — Пашка показал на еще одно изображение, на котором светились уже сотни отметок, зеленых, красных, желтых, синих и даже черных и под каждой из которых красовалось от нескольких до пары десятков каких-то закорючек. — А это? — Пашка ткнул пальцев в другую сторону, где картина была еще более замысловатая и больше всего она напоминала несколько спиралей, часть из которых едва-едва соприкасались между собой, а часть словно бы переплелись. В центре каждой тоже было по изображению моего оберега, но только три из них были красными, остальные светились успокаивающим зеленым цветом.

— А я знаю?! — не вытерпел я.

— Ладно, ладно, спокойно. Лучше скажи, что дальше делать будем?

— А что делать? Вариантов не так уж и много… вариант первый, тихонько сваливаем отсюда, остальным говорим, что ничего не получилось и плита стоит намертво и вообще, предлагаем всем все забыть. Не было никакого тоннеля и никакой плиты. Вариант второй, так как наших с тобой мозгов, что очевидно, для разрешения этой загадки явно недостаточно, то сообщаем всему Миру о своем открытии и передаем все в чужие загребущие ручки.

— И что, больше вариантов нет?

— Ну почему же нет… есть… проверить мою версию. — и черт же меня дернул. Сам толком не соображая, что делаю, в резко вставил оберег в светящуюся зеленым отметку на одной из спиралей.

1 глава

Я падал. Бесконечное падение, именно такое ощущение у меня было. Сколько это ощущение длилось, я сказать не могу, может быть века и тысячелетия, а может быть и всего лишь миг, один единственный миг и все это время меня преследовал дикий, полный страха, нет, скорее, ужаса, растянутый на все это время крик Пашки — «Руся, нет»! Да, Пашка, да! Я свой выбор сделал, не знаю осознанный или нет, но сделал. Я не знаю, что ждет меня впереди, но, надеюсь на лучшее… а еще, надеюсь, ты меня поймешь. Что мной двигало в тот момент? Я не знаю, скорее всего, страх, страх, что я упущу свой единственный шанс, шанс найти свое место в Жизни, страх, лишиться чего-то необыкновенного, фантастического, сказочного и хоть как-то изменить свою серую и, надо признать, совершенно никчемную жизнь.

Это мое «падение», прекратилось так же внезапно, как и началось. В первые мгновения мне даже показалось, что ничего не изменилось — я все так же стоял в том же самом зале, в руке моей все так же был оберег, который я прижимал к отметке на одной из спиралей. И только спустя какое-то время, глаза начали обращать внимание, а мозг анализировать несовпадения. Во-первых, в «нашем» зале была почти стерильная чистота, ни тебе пылинки, ни тебе соринки, здесь же все покрывал, пусть и не очень толстый, но слой пыли. Расположение спиралей оказалось слегка отличным, а самое главное, карта Мира оказалась совсем иной, отметок на ней было значительно меньше — всего шесть и все они светились успокаивающим зеленым цветом и нигде не было видно Пашки.

— Сработало… — чуть слышно, словно боясь привлечь к себе внимание и спугнуть удачу, прошептал я. И меня тут же прошиб холодный пот — сработать то сработало, вот только как я собираюсь отсюда выбираться? Если принцип выхода тот же, что и входа, то без Пашки и его ножа мне отсюда ни в жизнь не выбраться… да и ему, ох как несладко придется. Очень неприятно осознавать, что своим не обдуманным поступком я капитально подставил друга, а о возможном худшем даже думать не хочется.